Давид снова проходил мимо их школы. Он ее закончил, но, сколько всего с ней было связанно – плохого и хорошего, и первая сигарета и тысячный вызов в школу родителей… Но все закончилось внезапно оглушившим его последним звонком. Он помнил и счастливые лица его одноклассников, помнил последние поцелуи девчонок отдающие дымом нервно выкуриваемых сигарет и печальными слезами. Он все это до сих пор помнил, но вот встретить кого-нибудь из них…
И ведь именно сегодня прозвучал еще один последний звонок для нынешних выпускников. Они выходили из дверей школы – счастливые, девушки – заплаканные, парни – их утешающие и грустно смеющиеся. Давид печально улыбался, глядя на пышные банты на головах девушек, на черные костюмы парней. Подошел к одной компании, потрепал парня по плечу.
-Эй, у вас кто руководитель был?
-Фрау Штольце, - посмотрела на него заплаканными глазами маленькая хрупкая девушка. Парень крепко обнимал ее за плечи и было видно, что он не хочет с ней расставаться, что он ее безумно любит. «Любит…» - подумал горько Давид. – «А ведь я до сих пор помню свою любовь…». Улыбнулся парню.
-А у меня фрау Целлин.
-Правда? – ошарашено распахнула глаза девушка. – Но ведь она очень жесткая.
-Нууу… Не наговаривайте на моего любимого руководителя! – засмеялся Давид. – На самом деле она была очень и очень классная!
-Давид Бонк? – спросил хрипловатый голос за спиной. Давид повернулся и увидел невысокую полную женщину, смотрящую на него чуть-чуть покрасневшими глазами. Давид подошел к ней и крепко обнял.
-Фрау Целлин! А вы все еще учите?
-Всего четыре года прошло, а ты мне уже про пенсию намекаешь! Не стыдно?! – засмеялась женщина.

Когда плохо или грустно
И стало вдруг ужасно пусто
Твои друзья спасут тебя, ты знаешь.
И станет все простым и светлым
Вы наберетесь пьяным ветром
Все будет так, как ты мечтаешь…

-Фрау… Я пойду, наверное… Мне домой ехать далеко…
-А далеко живешь-то? – улыбнулась бывшая классная, провожая парня в прихожую. Давид растрепал темные волосы на голове и, криво улыбнувшись, чуть высунул язык:
-Да нет, вообще-то…
-Как был маленьким врунишкой, так им и остался! – вздохнула фрау Целлин, счастливо улыбаясь.
-Да я к вам еще приду, - протянул Давид, обнимая учительницу, прекрасно понимая, что врет. В который раз. «Да, как был врунишкой, так и остался…»
-До свидания!
Темная улица освещалась светом множества фонарей. Давид шел мимо витрин магазинов, смотря в лица загулявших выпускников. Он прекрасно помнил, как они провели этот последний день со своим бывшим классом. Они уехали на набережную и пили вино, обливаясь им и целуясь со всеми. Пели песни и читали стихи. Благодарили на весь город свою любимую руководительницу, крича, как-будто их резали. Вернулись только к утру пьяные, мокрые и счастливо-грустные…
Он хотел уже было присоединиться к группе выпускников, зазывающих его к себе - Бонк увидел среди них того парня и девушку, которых видел сегодня около школы, как вдруг заметил знакомый высокий силуэт. Лохматые волосы, вечная гитара за спиной, такой невинный взгляд и кривая усмешка.
-Линке? – тихо спросил он, не веря своим глазам. Разглядев на руке очень знакомые браслет, он чуть ли не подпрыгнул от радости.
-КРИС! ЛИНКЕ!!!! – он быстро побежал к парню.
-БОНК??? ДАВИИИИИД!!!!!!!!! – повернулся к нему Линке. Поймал на лету и зарылся лицом в волосы, вдыхая их запах. Давид сумасбродно водил руками по его плечам, не веря, что снова встретил его.
-Крис, Крис, а я хотел тебе звонить! Я так хотел тебя увидеть! – прошептал Давид, улыбаясь, как идиот. Линке ухмыльнулся еще сильнее и прошептал ему на ухо.
-Все еще любишь меня?
-Да… - не раздумывая, ответил Давид. Линке радостно вздохнул.
-Вот и хорошо. Я тебя тоже!
-Куда сейчас? Напьемся, как раньше?
-Идея просто СУПЕР! А еще лучше пошли, вместе с ними напьемся! – и Крис указал рукой на выпускников, смотрящих на них и все еще зазывающих с собой. Давид схватил парня за руку и, не следя за машинами, побежал к выпускникам.

Ты помнишь, ты конечно помнишь
Свою первую любовь и первый стакан.
Было круто, а потом вы расстались,
И тетрадка стихов порвалась пополам.

-Крис! Крис, ты помнишь, как… - взахлеб спрашивал Давид, размахивая бутылкой с вином. Они давно уже сидели в квартире Линке. За окном расцветал пьяный рассвет, расплывающийся огненными цветами.
-Я все, все, все прекрасно помню! – улыбнулся ему в ответ Линке, обнимая одной рукой за талию. Давид приложил ладонь к его рту.
-Нет! Вспомни, когда ты в первый раз в меня влюбился! – и он очаровательно улыбнувшись, приложился к бутыли. Линке откинулся на стену, протягивая руку за вином.
-Нууу… А! Вспомнил! Помнишь, тогда, на одной нашей пьянке-гулянке?
Давид кивнул, все еще держа бутыль у рта.
-Так вот. Не знаю, но почему-то впервые я в тебя влюбился пьяного! Ты был так мил…
-Оууу…. А я щас тааакоой пьяааааныыыый…. – улыбнулся Бонк, прижимаясь к Линке. Обнял его одной рукой за шею и мягко поцеловал. Линке чуть слышно застонал и обнял Давида одной рукой. Давид оторвался, пьяно смотря в глаза Линке.
-И такой милый… - прошептал Линке, чуть улыбаясь.
-Как же было круто тогда! – грустно улыбнулся Дави, сжимая рукой горлышко бутылки сильнее.
-Да… Было очень круто! Помнишь я тогда собирал песни?
-Конечно, помню! Ты вечно носился с этой тетрадью, с гитарой своей, с сигаретами…
-Дааа… Меня тогда волновали три вещи… Мой сборник школьных песен, которые мы пели, моя гитара и как выйти из школы покурить… - хмыкнул Кристиан. Давид встрепенулся:
-А что стало с твоей тетрадкой? Я половину наших песен уже забыл…
-Она порвалась. Причем так ровненько… - парень показал, как ровно порвался песенник. -… пополам.
-Ндаа… Странно…

Наше лето в подъездах, мамы-папы в разъездах,
Квартиры в руках дикарей.
Мы курили в кроватях и смеялись, как дети –
Я не помню ничего веселей!

Давид поерзал головой на голом плече Линке. Рука его беспокойно пробежалась по волосам, взгляд скользил с часов на разбросанные вещи, бутылки с вином, пачки сигарет…
-Чего ты беспокоишься? – спросил вдруг голос Линке над самым ухом. Бонк вздрогнул и вдруг понял, что школьное время давно прошло.
-Да я опять, кажется, вернулся на четыре года назад. Все время беспокоюсь, что могут прийти твои родители и нас увидеть – пьяными, голыми и обкурившимися…
-Ндаа… Воспоминания – великая вещь. Как мы с тобой раньше бесились…
-Да уж… Стоит хотя бы вспомнить, как мы занимались любовь в ванной… - закатил глаза Давид, пробегая пальцами по бедру Криса.
-Да… Хочешь повторить?
-Нее… Стар я уже для таких дел! – просмеялся скрипучим голосом Давид. Линке засмеялся вместе с ним, пытаясь изобразить такой же скрипучий голос:
-А из меня вообще что ли тогда песок сыпется? Я ведь старше тебя…
-Всего на год! – укоряющее сказал уже нормальным голосом Давид, нащупывая сигареты, лежащие рядом. Присел на кровати, потянулся за рубашкой.
-Ты куда? – спросил Линке, хватая его за руку.
-Покурить! Ты ведь меня приучил к этим долбаным сигаретам! – Давид показал пачку Winston light.
-А давай прямо так! Как тогда!.. – он притянул его обратно и навис над ним, нашаривая на полу пепельницу. Давид достал две сигареты. Щелкнула зажигалка. Через пару секунд по комнате распространился табачный запах.
Линке затянулся и прижался к губам Давида. Вдохнул табачный дым ему в рот, разделяя его вместе с поцелуем. Давид вдохнул дым, отвечая.
Линке оторвался и подперев голову рукой посмотрел на Дави. Тот поглядел в его глаза и вдруг начал смеяться. Легко и беззаботно.
-Давииид… - простонал Линке, начиная тоже смеяться. Упал головой на подушку сотрясаясь от смеха. Затянулся, закашлялся, но все равно смех пробивался сквозь кашель. Давид похлопал его по грудной клетке, затягиваясь и сотрясаясь в беззвучном смехе.
От комнаты еще долго доносился беззаботный смех, и звук поцелуев, и вечный вопрос:
-Ты помнишь?..
И не менее тихий ответ:
-Я все, все, все помню!..